|
Каспинфо ноябрь 2001 |
|
Название: Бюллетень <Нефть и Море> N 13 и N 14 Главные Пункты: * Бюллетень <Нефть и Море> N 13: - Интервью с бывшим зампредседателя Счетной палаты РФ Ю.Болдыревым. В России работают оффшорные компании, в названиях которых присутствуют имена известных нефтяных компаний, поэтому в случае экологической катастрофы никакой ответственности материнские компании за действия дочерних не несут. Российский закон об СРП не предусматривает также страхования проведения нефтяных операций. * Бюллетень <Нефть и Море> N 14: - При реализации проекта "Сахалин-1" вместо двух разведочных скважин бурится одна, ее стоимость $ 22,771 млн., а сметой на две предусмотрено $24,763 млн. Это объясняется низким уровнем организации буровых работ (потери инструмента, повторное забуривание стволов и т.д.). (21.11.2001) Полный Текст Бюллетень <Нефть и Море> N 13 и N 14 Бюллетень <Нефть и Море> N 13 от 12 ноября 2001 г. ******************************** В ЭТОМ ВЫПУСКЕ: ЭКОНОМИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ НЕФТЯНЫХ ПРОЕКТОВ - ЕСТЬ ЛИ ПРИБЫЛЬ ДЛЯ САХАЛИНА И РОССИИ? Уважаемые рыбаки! До последнего времени мы информировали вас об экологических аспектах и угрозах шельфовых проектов по добыче нефти и газа. Между тем, и экономическая составляющая этих проектов очень интересна и важна для понимания их выгодности России и Сахалину и целесообразности освоения земных недр на условиях СРП. Многие считают, что проекты, реализующиеся на основе Соглашения о разделе продукции - Сахалин-1 и Сахалин-2, приносят значительные поступления в областной и федеральный бюджеты, дают многотысячные рабочие места, улучшают экономическую ситуацию в регионе. Многие надеятся, что нефтяные проекты в будущем дадут еще большую прибыль, экономика области поднимется, газифицируют юг Сахалина и мы будет жить тепло и светло. Но ознакомившись с Соглашением о разделе продукции по проектам, прочитав отчет Счетной палаты РФ по результатам проверки проектов Сахалин-1 и Сахалин-2, к сожалению, вывод возникает только один - проекты действительно выгодны, но... только для самих нефтяных компаний. Для России, Сахалина шельфовые проекты не принесут никакой прибыли и даже будут опасны для нашей экономики. В этом номере бюллетеня мы предлагаем вам выдержки из интервью с бывшим заместителем председателя счетной палаты - Юрием Болдыревым. Просим прощения за то, что материал прошлого года, но он очень ярко и доходчиво объясняет причины невыгодности шельфовых проектов для экономики нашей страны. В последущих номерах бюллетеня "Нефть и Море" мы представим вашему вниманию еще одну статью на эту тему, выдержки из отчета Счетной палаты РФ, из Соглашения о разделе продукции по проекту Сахалин-2 и законы Сахалинской области об освобождении от областных налогов иностранных нефтяных компаний, их подрядчиков и субподрядчиков по проектам Сахалин-1 и Сахалин-2. Если вы хотите получить любую дополнительную информацию по экономическим аспектам шельфовых проектов или полные варианты статьи, отчета Счетной палаты и СРП - обращайтесь к нам, в Экологическую вахту Сахалина по тел. 3-21-53. С уважением, Наталия Баранникова, Дмитрий Лисицын. ****************************************** РОССИЙСКИЕ ВЕСТИ 18 - 24 октября 2000 г. Коррупциометр Болдырева зашкаливает На этой неделе Госдума приступит к обсуждению внесенного Сергеем Степашиным законопроекта, главная суть которого - выведение Счетной палаты из подчинения парламенту и переподчинение ее президенту. Оправдано ли такое предложение, насколько оно логично? Корреспондент <РВ> беседует с заместителем председателя палаты Юрием БОЛДЫРЕВЫМ. ..................... - Накануне очередных выборов на Сахалине соперники много обсуждают хорошо знакомую вам тему соглашений о разделе продукции. Но вот парадокс: документа, вызвавшего столько споров, практически никто не видел. Его нет в открытой печати, в библиотеках, даже в архивах Думы и правительства. С чем это связано? - Есть что скрывать. Я никогда не поверю, что в Советском Союзе, а затем в России настолько не хватало специалистов, чтобы правительство сумело заключить позорные соглашения <Сахалин-1> и <Сахалин-2>. Это невозможно по ошибке. Во всем мире недропользование осуществляется либо по лицензиям, как в развитых странах (например, в США), либо на основе концессий и соглашений о разделе продукции, как в странах развивающихся (типичный пример - Китай). Но соглашения по освоению сахалинских месторождений имеют с китайскими или норвежскими образцами лишь чисто внешнее сходство. В действительности же они - наихудший вариант колониальной эксплуатации наших природных ресурсов. Самый главный вопрос. А что Россия должна получить с этих соглашений? Известно: добываемая нефть делится на компенсационную и прибыльную. Прибыльная нефть делится между инвестором и Российским государством, а компенсационная идет на компенсацию затрат инвестора. У нас сверхсложные горно-геологические и ледовые условия, и компенсационная часть может быть очень велика - до 70% общего объема. Так что для нас главное: получим ли мы свою маленькую долю прибыли или на что пойдет компенсационная нефть? Другими словами, на развитие экономики какой страны она пойдет - США, Канады, Японии, Кореи и т.д. или все-таки России? Все оборудование, что будет закупаться, будет произведено на наших заводах или за рубежом? Транспортные услуги, танкерный флот будут наши или чьи? И в этой главной части в соглашениях ничего конкретного не предусмотрено. Нормы типа <инвестор будет стремиться обеспечить до 70% заказа российским подрядчикам-поставщикам> никого ни к чему не обязывают. Соглашения практически бессрочные. И не предусматривается никаких санкций недропользователю за нарушения. Интересно, а будет ли при таких условиях у России вообще какая-то прибыль? Если вы недропользователь, и у вас есть друзья - поставщики оборудования, есть друзья, у которых вы можете взять кредит, связанный обязательствами закупить оборудование других ваших друзей, допустите ли вы, чтобы появилась прибыль? Или вы постараетесь всю нефть списать в затраты? Если предпринимателю разрешили списать все без ограничения, он должен быть полным идиотом, чтобы оставить хоть какую-то прибыль. Так вот, эти соглашения не предусматривают реальных механизмов ограничения списания затрат. Более того, если предположить, что в последний день реализации соглашения у инвестора окажется лишний десяток миллиардов долларов, юридически ничто не помешает ему списать их... на премию директору. Если вы помните, одна из главных претензий к советской экономике состояла в том, что она была высокозатратной. Так вот, такие СРП - это наихудший вариант затратной экономики, когда инвестору, а вернее посреднику, поскольку он берет кредиты и уже на них осваивает месторождения, выгодно максимально завысить расходы. Россия с этих соглашений может не получить ничего. Примерно из 80 миллиардов долларов можем получить в виде <благотворительного взноса> пару больниц и школ. Благодушный простак может рассчитывать на то, что мы имеем дело с серьезными фирмами, а не с <рогами и копытами>. Но государство, 150-миллионный народ никак не могут и копытами>строить расчет международных экономических взаимоотношений на том, что добрый инвестор не воспользуется нашей продажностью и бардаком... Здесь сразу надо оговорить, что на Сахалине и вообще в России именитые фирмы напрямую не работают. Работают оффшорные компании, в названиях которых присутствуют имена знаменитых фирм. В случае какой-то экологической катастрофы никакой ответственности материнские компании за действия дочерних не несут. Причем на случай, если нужно сделать неприличную в глазах мирового общественного мнения вещь, можно (опять-таки в полном соответствии с соглашением) взять и переуступить свои права какому-нибудь ТОО, зарегистрированному еще в какой-нибудь оффшорной зоне. Кто за этим ТОО стоит, вы будете допытываться лет 25... И, разумеется, то, что делается у нас, не имеет никакого отношения к современной западной рыночной экономике. Вроде бы оперируем одними и теми же терминами, а смысл скрывается совершенно другой. Скажем, у них в США конкурс и у нас. Только у них - по одному переменному параметру - размеру разового платежа (бонуса). У нас это 5 или 10 переменных параметров. И мудрая комиссия на столь добротной почве для коррупции сравнивает, что называется, теплое с зеленым... Практически какую статью нашего законодательства на сей счет ни возьми, российская коррупционная емкость несопоставима с тем, что имеется в других странах. Я не говорю о том, что в США, скажем, прежде чем предоставить кому-то право недропользования, сначала внимательно изучают предысторию: не было ли случая нарушения природоохранных норм, аварий каких-то. И разумеется, никогда лицензию не получит оффшорная компания. Если в США, например, на случай разлива нефти или экологической аварии те же <Мицуи> или <Шелл> должны до начала работ заплатить очень солидные суммы на страхование ответственности, то у нас никакого страхования вообще не предусмотрено. А в случае причинения ущерба недропользователем спорные вопросы - в компетенции Стокгольмского суда. Причем уже по трем соглашениям - по законодательству разных стран... В целом же важно подчеркнуть, что претензий ни к <Шеллу>, ни к кому бы то ни было за рубежом здесь быть не должно. Все претензии - к родной власти. К тем госорганам, людям и к тем политическим партиям, которые такие соглашения заключали и такой проект Закона об СРП лоббировали. - Именно несогласие с проектом Закона об СРП и было причиной вашего ухода из <Яблока>? - <Яблоко> лоббировало его через Думу, а я, находясь в Совете Федерации, с группой коллег противостоял этому закону. Небезуспешно. Наиболее вульгарные нормы нам удалось исключить в согласительной комиссии, которую я возглавлял от Совета Федерации. Это нормы о праве правительства произвольно отступать от российских законов при заключении соглашений с иностранными инвесторами; это нормы о неограниченной бесконкурсности. Этому предшествовала моя борьба внутри своей партии. Пришлось пройти всю цепочку от бюро центрального совета до съезда движения. И в ситуации, когда закон завис между Думой и Советом Федерации, съезд <Яблока> принял решение прекратить дискуссию. Цена вопроса - будущее российских недр на триллионы долларов - такова, что я вынужден был выйти из партии, чтобы продолжать бороться. Эта борьба не закончилась. Она продолжается и по сей день. Ведь ряд дефектов Закона об СРП сохраняется. Это возможность заключения соглашения без конкурсов, возможность заключения соглашения с оффшорными компаниями. Отсутствует механизм страхования ответственности. Узаконена неограниченная возможность списания расходов. И, наконец, несмотря на то, что в закон нам удалось ввести норму об обязательности квоты на поставки оборудования для российского машиностроения, она была скорректирована в 1998 году. Вроде хорошо сказано: не менее 70 процентов. Но с оговоркой: российское оборудование должно быть конкурентоспособно по качеству и срокам поставки. Если бы было написано <удовлетворять требованиям такого-то стандарта> - понятно. А так недропользователь, предъявив завышенные требования на 5 процентов по малосущественному параметру, будет иметь право отказаться от российских поставок и закупить оборудование у своего поставщика в 10 или в 100 раз дороже. А норма о сроках поставки - это просто неприкрытое издевательство. Я всегда сумею приурочить заказ к моменту, когда у моего поставщика уже оборудование есть, а у других - нет. Причем хорошо известно, как этот вопрос решают и в <восточном> Китае, и в <западной> Норвегии, но именно те известные нормы законов, которые обеспечивают гарантии защиты национальных интересов, у нас категорически отклоняются. Словом, опасность, что мы и другие месторождения можем отдать за просто так, сохраняется. - Но ведь некоторые сторонники СРП говорят: мы вынуждены привлекать иностранцев, поскольку российские нефтяные компании не в состоянии поднять такие крупные проекты... - Ложь! Сначала все самое ценное мы раздариваем частным лавочкам, потом у нас, бедных, не хватает денег... А то, что у государства нет денег на инвестиции в добычу того, что точно принесет прибыль, - это уже, извините, полный бред. Я могу вам привести примеры, когда в одном только <Кредо-банке> в свое время пропало более 300 млн. государственных долларов. Масштабы противозаконного изъятия ресурсов из бюджета и госсобственности несопоставимы с теми инвестициями, которые необходимы в энергетический сектор. - А какие были вскрыты нарушения при реализации сахалинских соглашений? - Нарушения, связанные с системой ведения бухгалтерского учета и отчетности в связи с перечислением бонуса. Скажем, за одним и тем же номером в Минфине значилось несколько разных документов, ставших основанием для перевода средств. По соглашению документацию обязаны вести на русском языке, хранить ее соответствующим образом и т.д. Целый ряд этих условий не соблюдался. Выяснилось, что наблюдательные советы и иные органы, которые должны защищать наши интересы, практически не приступали к работе. Фактически мы подтвердили свои старые опасения. - Получи сейчас Счетная палата необходимые полномочия, вы потребовали бы расторжения СРП? - К сожалению, у нас нет оснований считать соглашения незаконными - они <освящены> Законом об СРП, при принятии которого мы вынуждены были пойти на компромисс и записать, что уже заключенные соглашения вступают в силу в том виде, в каком они были подписаны. Но они в таком виде абсолютно не выгодны и опасны для России. Что касается возможности поставить перед Стокгольмским судом вопрос о принуждении к корректировке этих соглашений как кабальных и дискриминационных по отношению к России, то она не исключается. Это уже предмет детальной юридической проработки. Но главное - нужна политическая воля власти защитить наши долгосрочные национальные интересы. Беседу вел Иван ПЕТРОВ. *** Бюллетень <Нефть и Море> N 14 от 20 ноября 2001 г. В ЭТОМ ВЫПУСКЕ: "Независимая газета" 25 октября 2001 ПРИДЕТ ИНВЕСТОР, ОН НАС НАУЧИТ Может случиться, что правительство окажется должником операторов сахалинских проектов Владимир Санько Правительство вынуждено признать, что утратило всякую надежду на получение прибыли от действующих проектов по соглашениям о разделе продукции. Это следует из совместного письма трех ведущих экономических ведомств - Минфина, МНС, Минэкономразвития - участникам проекта "Сахалин-1" с заверениями, что все обязательства, взятые на себя федеральной властью по соглашению о разделе продукции, будут неукоснительно выполняться. Письмо трех ведомств окончательно ставит точку в пятилетних дебатах и подтверждает, что перечень возмещаемых расходов оператора проекта является открытым, а невозмещаемых - закрытым. Направлено письмо участникам проекта "Сахалин-1", так как именно в этом соглашении в отличие от "Сахалина-2" прямого указания о возмещении всех затрат не содержалось. Как этим правом пользуется "Сахалин энерджи" (СЭ) - оператор проекта "Сахалин-2", стоит познакомиться поближе. Например, эксперты Счетной палаты отмечают полную свободу оператора проекта в определении своих затрат. Анализ данных за 1998 и 1999 годы показал увеличение расходов против смет на 102,2 млн. долл., так как потребовалось устранение недоделок и проведение непредусмотренных работ. Перерасход средств допущен также на строительстве офиса, жилого поселка и других вспомогательныхобъектов. На это затрачено в общем 120,7 млн. долл., что в 4,3 раза превышает расходы, предусмотренные сметой. В отчете отмечается далее, что "среднемесячная зарплата российского персонала с учетом налогов составляла порядка 2500 долл., иностранных сотрудников - 17 000 долл., а с учетом льгот - 25 000 долл.". То есть иностранный специалист обходится компании в 300 тыс. долл. в год, что больше зарплаты американского президента. Заметим, что среднегодовой доход 20% наиболее богатых американцев чуть превышает 61 тыс. долл., то есть в 3 раза меньше зарплаты их соотечественников, работающих на Сахалине, а с учетом льгот - в 5 раз. Как говорится, красиво жить не запретишь, особенно если все расходы относятся к возмещаемым затратам из выручки за добытую российскую нефть. Может быть, столь щедро оплачиваются специалисты мирового класса, которые показывают россиянам образцы эффективной работы? Сомнительно. В отчете одной из российских комиссий фиксируется, что в ряде случаев скважины пробурены с отклонениями от "Технологической схемы разработки". Вместо двух разведочных скважин бурится одна. При этом стоимость этой скважины 22,771 млн. долл., а сметой на две предусмотрено 24,763 млн. долл. Возможно, найдено оригинальное решение при проходке нефтегазовых пластов одним стволом? Но и этого нет. Эксперты отмечают, что скважина пробурена не оптимально, и потому невозможно сделать достоверные выводы о продуктивности пройденных горизонтов. Высокая стоимость буровых работ обусловлена низким уровнем их организации. Исправление брака (потери инструмента, повторное забуривание стволов и так далее) значительно удорожает буровые работы. Когда оператор настойчиво запросил продлить еще на два года трехлетний период изучения геологии участка, то необходимость этого он обосновывал недостаточностью информации об оторочках месторождения и не вскрытых ранее глубоких горизонтов. Пять лет прошло, и эксперты отмечают, что "скважины пробурены ближе к своду", не представлен отчет по результатам сейсморазведки глубоких горизонтов, а план оператора по освоению "лицензионных участков базируется на неполных геологических данных". Не исключено, что именно по этой причине одну из добывающих скважин уже пришлось законсервировать. Эксперты допускают вероятность того, что эксплуатация оставшихся идет в неоптимальном режиме. Не радуют российскую сторону и обязательства инвестора по извлечению сырья из недр. Комплексным планом по разработке Лунского газоконденсатного месторождения из 51,8 млн. т запасов нефти предполагается извлечь только 3,3 млн. (6,4%), то есть 48,5 млн. т нефти будет потеряно. Коэффициент извлечения газа (80%) по мировым стандартам довольно посредственный. Как отмечается в отчете Счетной палаты, перераспределение средств по статьям расходов и превышение сметной стоимости с российской стороной не согласуются. Ее просто ставят перед фактом уже произведенных затрат. То есть действует принцип - все расходы возмещаются. Почему же столь безропотна российская сторона? Дело в том, что соглашение лишает ее какой-либо правовой возможности влиять на результаты финансово-хозяйственной деятельности. В Наблюдательный совет, осуществляющий контроль за реализацией проекта "Сахалин-2", входят 12 человек при равном количестве членов с обеих сторон. В соглашении предусмотрено, что в случае равенства голосов членов Наблюдательного совета мнение сопредседателя, назначенного компанией, является решающим. Ответственный сотрудник МЭРТа в частной беседе признался, что в министерстве уже смирились с бесприбыльностью сахалинских проектов. Сейчас, по его мнению, основная задача - получить максимум заказов для российских производителей товаров и услуг. Но и здесь беспросветно. Итоги так называемых тендеров подводят акционеры компании. Так что "своему" претенденту выигрыш всегда гарантирован. А минимальная цена услуги или товара щедрой рукой Наблюдательного совета в последствии может вырасти и в 1,5 раза, как это произошло с платформой "Моликпак". Можно отдать заказ и российскому предприятию при условии, что большую его часть получит конкретный субподрядчик за рубежом (из заказа на 35 млн. долл. Амурскому судостроительному заводу 30 млн. ушло в Японию на закупку стали). Так что российской стороне остается только взывать к совести оператора, ибо международный арбитраж всегда признает правомочность решения Наблюдательного совета, несмотря даже на очевидную его абсурдность. Вот и "ПрайсвотерхаусКуперс" совместно с "Росэкспертизой" по результатам проведенного аудита отмечают, что данные годового отчета исчислялись в полном соответствии с положениями действующего соглашения. Трудно ожидать другого вывода. Теперь и операторы по проектам "Сахалин-1", и Харьяги получили такую же свободу собственных расходов. Такие же права практически гарантированы при реализации других проектов СРП, так как Закон "О соглашениях о разделе продукции" формирование всех обязательств сторон по договору предоставляет чиновникам, причем без каких-либо ограничений со стороны действующего российского законодательства. Когда "стратегический инвестор" готов за ценой не постоять, то трудно блюсти государственные интересы в соглашениях по проектам на многие миллиарды долларов. Кстати, компания СЭ потратила уже более 5 млн. долл., отнеся их к возмещаемым затратам, на ознакомление россиян со своей миссионерской деятельностью. Оказывается, культура работы не присуща иностранному оператору от природы. Все мифы о высокой культуре производства, новейших технологиях, которые приносят иностранные инвесторы, становятся реальностью лишь при условии, если приглашающая сторона не забывает оговорить все это в соглашении и сохраняет за собой право действенного контроля, а в критических случаях - и денонсации соглашения. ************************** Дорогие подписчики Бюллетеня "Нефть и Море"! Все выпуски бюллетеня размещены в интернет на сервере Фонда "Северная Пацифика" по адресу: http://npacific.kamchatka.ru/np/sovproblem/oil_sea/oil_sea.htm Там же вы можете ознакомиться с дополнительными материалами по экологическим и экономическим аспектам шельфовых проектов Сахалин-1 и Сахалин-2 и в целом с материалами по воздействию нефтедобычи на морские биоресурсы. С уважением, Наталия Баранникова, Дмитрий Лисицын, Экологическая вахта Сахалина. |