|
Каспинфо декабрь 2000 |
|
Название: Геополитические аспекты Каспия - I Главные Пункты: * На Каспии развернулась борьба мирового масштаба - причем количество участников этой борьбы, в которой каждый отстаивает только свои интересы, постоянно возрастает. (25.12.2000) Полный Текст Геополитические аспекты Каспия - I ГЕОПОЛИТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ КАСПИЯ ***** Вестник Каспия, #6 Сергей ЖИЛЬЦОВ Каспий: борьба мирового масштаба Каспийский регион, как и сто лет назад притягивает к себе пристальное внимание многих стран мира. Нефтяные запасы, выгодное географическое положение, богатые запасы биологиче-ских ресурсов, растущие потребности в перевозках и экспорте энергоносителей - все это предо-пределяет высокий накал борьбы, который, и в этом нет уже никакого сомнения, сохранится и в 21 веке. Новые "игроки" - новые проблемы После распада СССР и образования новых независимых государств ситуация в Каспийском регионе резко изменилась. К России и Ирану, которые на протяжение столетий определяли си-туацию на Каспии, прибавились Азербайджан, Туркменистан и Казахстан. Тем самым, в начале последнего десятилетия уходящего века начался новый этап исторического развития этого регио-на. В последнее время движущими силами Каспийского региона были две проблемы: нере-шенность правового статуса Каспийского моря и ожидания сверхвысоких доходов от разработки углеводородных запасов. Первая проблема возникла объективно после распада Советского Союза и трудности ее разрешения определялись национальными интересами прикаспийских государств. Интерес же к запасам углеводородного сырья на Каспии поддерживался на плаву во многом бла-годаря усилиям иностранных государств, пришедших сюда для отстаивания своих интересов. По сути, они провоцировали страны Каспийского региона на конфронтационный настрой к своим соседям и односторонние действия. Была создана ничем не подкрепленная уверенность в близо-сти нефтяного бума и быстрого обогащения. Многочисленные дискуссии не положили конец манипуляциям с оценками запасов углево-дородного сырья. До сих пор в отношении каспийского региона существует довольно много раз-личных оценок доказанных и прогнозных запасов нефти. Еще недавно они колебались от 17 до 250 млрд. баррелей и более. Так, еще два года назад Госдепартамент США сообщил, что "дока-занные и возможные" запасы нефти Каспийского бассейна составляют 178 млрд. баррелей. Кас-пий ставили в один ряд с такими регионами, как Персидский залив и Северное море. Утвержда-лось, что на каспийском шельфе, где якобы лидирует Азербайджан, имеется не менее 30 место-рождений промышленного значения на глубинах до 500 м. По оценкам США, стоимость запасов нефти на Каспии составила фантастическую цифру - $4 трлн. Большая часть информации о пере-насыщенности нефтью Каспия и прилегающего к нему побережья направленно шла из Баку, Ан-кары и Вашингтона и была явно скоординирована. И лишь недавно, когда были пробурены первые скважины и сделаны уточняющие оценки, фантастические цифры стали снижаться. Что, впрочем, не уменьшает оптимизма в Баку, Анкаре и Вашингтоне. Однако, по оценкам российских экспертов, тех запасов сырья, которые хотелось бы иметь США и ряду прикаспийских государств, на Каспии уже давно нет. Еще десятки лет назад, тогда еще советские геологи исследовали практически все месторождения, в том числе те, по ко-торым заключались международные контракты века. Месторождения, где были найдены доста-точно большие запасы нефти, в настоящее время уже сработаны или продолжают срабатываться. По самым оптимистическим данным российских геологов, доказанные запасы нефти Каспия не превышают 10-12 млрд. тонн. Большая часть из них приходится на Казахстан и Туркменистан - соответственно 6 и 6,5 млрд. тонн. Далее следуют Азербайджан - 3,5 - 5 млрд. тонн. и Россия - 1,5 млрд. тонн. При этом, эти запасы, опять таки, по самым оптимистичным оценкам, при самом иде-альном сочетании политико-экономических обстоятельств через 10-15 лет из этого региона мож-но будет взять не более 6% нынешней мировой добычи. В отличие от оценок объема нефтяных запасов, вопрос о статусе Каспия (с момента распада СССР) всегда был объективно существующей проблемой. Завышение оценок по запасам углево-дородного сырья привело к тому, что в Баку началась "нефтяная лихорадка", когда в спешном по-рядке создавались нефтяные консорциумы с участием ведущих нефтяных компаний, подтолкнув руководство этой страны к принятию поспешных и односторонних действий. Начало этому по-ложил Азербайджан, который закрепил в национальной конституции юрисдикцию над "своим" сектором. За ним последовал Туркменистан, когда его президент подписал указ об образовании Национальной службы освоения туркменского сектора Каспийского моря. Указ позволяет начать бурение, одновременно являясь определенной гарантией и для тех иностранных инвесторов, ко-торые будут вкладывать свои средства. Самовольные действия в отношении отдельных участков Каспия, не мешали странам ре-гиона активно обсуждать пути решения его правового статуса. На протяжении многих лет, начи-ная с 1992 года и до середины 2000 года, позиции прикаспийских государств устоялись и не было никаких предпосылок для их серьезного изменения. До последнего времени, Азербайджан, Турк-менистан и Казахстан выдвигали идею раздела Каспийского моря в соответствии с принципами морского права по определению границ территориальных вод. Для них это означало бы, что они получали права на разработку месторождений нефти и газа, которые находятся в близи их бере-гов. Россия и Иран получили бы в этом случае лишь незначительные части, притом более бедные запасами углеводородов. Естественно, Москва и Тегеран, воспротивились такому развитию собы-тий, доказывая своим соседям, что Каспий нельзя делить на сектора. Возможно, что с подобной ситуацией страны могли плавно войти в 21 век, если бы не пере-говоры специального представителя президента РФ по Каспию Виктора Калюжного, проведен-ные им в прикаспийских государствах. Однако, встрече представителей пяти стран так и не суж-дено было состояться, несмотря на активность российского спецпредставителя. Его переговоры в Казахстане и Азербайджане нашли понимание и поддержку. Однако это-го не произошло в Иране и Туркменистане. Более того, их одновременный отказ от запланиро-ванной встречи уже послужил предположениям о тесном ирано-туркменском альянсе. Однако не согласие каждого из них с российскими инициативами продиктован разными, в первую очередь, собственными национальными интересами. Для Ирана новый план Москвы означает не просто получение контроля над незначитель-ными запасами углеводородов - менее 1 млрд. тонн условного топлива из 12 млрд. тонн каспий-ского шельфа, но и фактически делает его второстепенным "игроком" на Каспии. Для Туркмени-стана неприятие плана Калюжного кроется в том, что до сих пор не урегулированы спорные во-просы с Азербайджаном относительно таких месторождений, как Чираг и Азери. В Ашхабаде считают, что первое частично, а второе полностью принадлежит Туркменистану. В Азербайджане предпочитают не замечать претензий соседа и активно добывают углеводороды. Не помог Викто-ру Калюжному и предложенный им принцип 50 на 50, когда вторая сторона, претендующая на залежи сырья компенсирует половину затрат государству, которое уже осуществляет разработку месторождения. Так или иначе, предложения Москвы вызвали активизацию переговорного процесса при-каспийских государств, в тоже время не только не приблизив их к решению проблемы статуса Каспия, но и по сути, откинув их к самому началу. Достаточно спорным можно считать вопрос о том, насколько оправданным стало изменение позиции России и потеря союзника в лице Ирана. Его сближение с Азербайджаном и Казахстаном может оказаться лишь тактическим шагом. На-дежды на изменение позиции Баку в выборе маршрута каспийской нефти или отказ Казахстана от реализации транскаспийского нефтепровода пока ничем не подкреплены. Наконец, не сказали своего слова и иностранные компании, которые являются проводниками политики зарубежных стран. Нельзя забывать и то, что сегодня прикаспийские государства, как по отдельности, так и вместе не обладают финансовыми ресурсами для освоения нефтегазовых месторождений. В любом случае они будут вынуждены и дальше обращаться к зарубежным инвесторам, что безусловно окажет влияние на их позиции. Так что в перспективе, освоение месторождений может порождать противоречия между прикаспийским государствами, входящими в СНГ. И возможно, разрыв с Ираном может лишь ослабить российские позиции, так и не дав положительного для Москвы результата и в тоже время, вернув переговорный процесс к началу 90-х годов. В глубинах Каспия Таким образом, проблема нефти и проблема правового статуса находятся сегодня в том состоянии, когда невозможно точно сказать, когда они могут быть решены. Кроме того, этими двумя вопросами, при всей их важности, не ограничиваются проблемы Каспийского региона. Существуют проблемы, которые вероятнее всего, будут определяющими в следующем столетии, отодвинув на второй план нефтяные амбиции. К ним, в первую очередь, относятся вопросы связанные с рыболовством, судоходством и экологией. Именно они будут способны повернуть ход событий на Каспии в 21 веке. В настоящее время Россия выступает за то, чтобы не дожидаясь "финала" по вопросу о статусе Каспия приступить к решению этих вопросов. Поскольку несогласованность по этим проблемам прикаспийских государств приводит к тому, что всему природному комплексу наносится огромный ущерб. Кроме того, Каспийское море - это уникальный водоем, "поведение" которого и закономерности еще до конца не изучены и не определены. Подобный подход России поддерживают все прикаспийские страны, хотя и в разной степени. В Казахстане и Азербайджане придерживаются мнения, что на первый план выходит решение текущих проблем. В меньшей степени с таким подходом согласны в Туркменистане и Иране, которые настаивают на приоритете проблемы статуса Каспия. При этом, видимо забывая, что вопрос о статусе Каспия является проблемой политической, в то время как экология, природопользование являются неотъемлемой чертой современной жизни. Свою негативную роль в нарушении экологии на Каспии играют не только нефтяные загрязнения, но и плохо регулируемое судоходство, процветающее браконьерство. В этой связи, заслуживающим внимания являются предложения специального представителя президента РФ Виктора Калюжного о создании единого центра мониторинга состояния природной среды Каспийского моря. В настоящее время в достаточно сложной ситуации оказались осетровые. После распада СССР каждое из прикаспийских государств стало самостоятельно заниматься ловом осетровых, в основном, браконьерски. Уникальное стадо осетровых, являющееся базой для производства "чер-ного золота" - черной икры, оказалось бесхозным, растасканным по национальным секторам. Над ними нависла угроза уничтожения. В 60-е годы, когда были приняты эффективные меры по их сохранению, на Каспии добыва-ли до 600 тыс. тонн рыбы в год. Был введен запрет на их промысел в море, началось строительст-во рыборазводных заводов, продолжены научные исследования. Еще совсем недавно Каспий давал 90% всего мирового производства икры. Оптовая цена 1 тонны черной икры в зависимости от вида осетровых на мировом рынке составляет 180-600 тыс. долл. (для сравнения: тонна нефти стоит 80-110 долл.). Поэтому, черную икру, как и нефть, отно-сят к стратегическому сырью. В лучшие годы СССР вылавливал на Каспии 27-30 тыс. тонн осет-ровых и производил 2500 тонн икры. Сегодня эти цифры резко упали. В 1995 г. лидером был Иран - 200 тонн, за ним шла Россия, выработав 70-90 тонн икры. Остальные прикаспийские стра-ны СНГ добыли 3,1 тыс. тонн осетровых. По разным оценкам, биологические ресурсы Каспия в ежегодном "рыночном" выражении оцениваются примерно в 6 млрд. долларов. Эта величина не идет ни в какое сравнение с ожидае-мыми в ближайшее десятилетие доходами от нефти. Однако, биологическими ресурсами региона воспользовались в первую очередь не прикаспийские государства, а браконьеры. Осетровые стремительно превратились в выгодный товар, продукт рыночных манипуляций. Браконьерский вандализм достиг невиданных масштабов, приведя к полному нарушению научно-обоснованной системы воспроизводства, сохранения и рационального их промысла. Если подобные тенденции получат свое развитие, то через 5-7 лет осетровые могут полностью исчезнуть. Не спасает положение и искусственное разведение их. Несмотря на то, что ежегодно вы-пускается 42-45 млн. мальков осетровых, численность молоди в Северном Каспии понизилась в 5-6 раз по сравнению с 70-80 годами. По данным Федеральной пограничной службы России, стоимость контрабандной икры осетровых составляет ежегодно 125 млн. долл., а экономический ущерб от сокращения объемов промысла до 1.5 млрд. долл. Биологические ресурсы Каспия в отличие от минеральных являются возобновляемыми и при разумной эксплуатации они являются неисчерпаемыми. Если минеральные ресурсы моря можно разделить хотя бы по дну, как в случае России и Казахстана (Московский договор 1998 г.), то биологические ресурсы являются подвижными и неделимыми (можно установить квоты на вылов). И эксплуатировать биоресурсы одной части моря, не нанося ущерб биоресурсам другой части в принципе невозможно. Старые "игроки" возвращаются Как и сто лет назад интерес к Каспию проявляют иностранные компании. Однако их в меньшей степени волнуют сиюминутные проблемы стран этого региона: стремление привлечь иностранные инвестиции в энергетический комплекс для масштабной добычи углеводородного сырья. Нефть, правовой статус и биологические ресурсы волнуют в большей степени лишь при-каспийские государства, чего нельзя сказать о других странах, которые в тоже время пытаются активно действовать в этом регионе. Прежде всего, речь идет об Америке. В отличие от прикаспийских государств, ищущих в первую очередь экономические выгоды, США пришли на берега Каспия больше из геополитиче-ских соображений. И с помощью своих нефтяных компаний они намерены укрепить свое влияние в регионе и создать барьер для российских нефтяных компаний на участие в разведке и добыче углеводородов Каспия и транспортировке их на внешние рынки. США, в течение короткого времени удачно манипулируя заведомо неточной информацией о нефтегазовом потенциале Каспийского моря и, играя на тщеславии политиков высокого ранга прикаспийских государств, создали мощный финансово-политический прессинг, подчинив себе экономические рычаги воздействия на геополитическую обстановку в регионе. Одновременно с этим обострилась дискуссия о путях вывоза каспийской нефти. США, Турция и Азербайджан усиленно продвигают проект строительства нефтепровода Баку - Джейхан в обход России, хотя о его рентабельности говорить не приходится. Кроме того, у него столько недостатков, сколько не наберется у других альтернативных проектов. Но стратегические интересы перевесили все эко-номические и коммерческие. Несмотря на то, что о его нецелесообразности говорят в самих США, тем не менее эту идею пытаются воплотить на практике в прикаспийских государствах. Кроме этого, США активно продвигают новый проект - транскаспийский газопровод, кото-рый так же, как и турецкий должен обеспечить поставку энергоносителей, минуя территорию России, но уже не нефти, а туркменского газа. Этот проект, кроме очевидных экономических и коммерческих сомнений - многомиллиардные затраты в условиях низких цен на энергоносители - вызывает особую озабоченность. По мнению специалистов, знакомых со сложными экологиче-скими и геологическими проблемами каспийского замкнутого водоема, разработка таких непро-стых в техническом и технологическом отношении проектов должна учитывать особые геотекто-нические условия Каспия, в частности: зоны высокой сейсмической активности, наличие подвод-ных гейзеров, а также подвижного морского дна. Для осуществления своих планов США активно используют неразвитость политических систем стран Каспийского бассейна, особенно в Азербайджане, Казахстане и Туркменистане. Это позволяет им более активно участвовать в процессах "демократизации" этих стран, в тоже время проводя свою региональную стратегию в Каспийском регионе. Другим направлением своего укрепления, которое США будут использовать в последующие годы, по всей видимости, станет поддержка ключевых "игроков" региона. В первую очередь это относится к Турции, чье усиление будет отвечать интересам американской дипломатии. В свою очередь Турция, стремясь превратиться в регионального лидера, разыгрывает культурную карту и делает акцент на тюркские корни всех центрально-азиатских стран. Не следует также забывать, что на протяжение многих лет Анкара является главным союзником США в этом регионе и одновременно их барьером от России и Ирана. Так что ее усиление только на руку США. России, чтобы добиться успехов в Каспийском регионе, следует более активно работать не только со странами, имеющими непосредственный выход на Каспий, но и с их соседями. Такие страны, как Пакистан, Иран и Китай, которые имеют свои цели в регионе, не должны выпадать из поля зрения России. Пример внимания к этим странам наглядно демонстрируют США, которые играя на противоречиях и амбициях стран данного региона, пытаются повернуть их в нужное для себя "русло". В отношении Ирана, который также претендует на положение географического, религиозного и исторического лидера региона, США могут пойти на серьезную корректировку своего курса. США осознают, что продолжающаяся изоляция Ирана может принести им больше вреда, в то время как развитие с ним отношений выгодно как американским интересам, так и нефтяным компаниям. Одновременно с этим США могут пойти на поддержку Пакистана, понимая, что эта страна может стать неплохим барьером на пути растущего влияния Ирана в регионе. Пакистан прекрасно подходит для этих целей, поскольку имеет серьезные интересы в этом регионе. Более того, маршрут трубопровода из Каспийского бассейна через Пакистан к Индийскому океану более прямой и не вызывает споров. Кроме того, рассматривается также южный экспортный треугольник: маршруты из Туркменистана, Казахстана и Узбекистана. Наконец, не меньший интерес для США представляет Китай, который имеет два технико-экономических обоснования для трубопровода, который начинается в Казахстане и заканчивается на китайском побережье Японского моря, с возможным продлением трубопровода до Японии. Стоимость строительства и эксплуатации намного превышает ожидаемую от него прибыль. Для США это прекрасная возможность для внедрения в Китай и создание условий для оказания нужного влияния. Зная доказанные ресурсы Каспия, можно понять, что целью проекта является создание стратегического барьера, а не получение валютной выручки. Нефте- и газопроводы, вокруг которых развернулась ожесточенная борьба, не являются в чистом виде экономическим соперничеством - за принятие лучшего бизнес-плана. Речь идет о стратегии развития всего региона в первые десятилетия XXI века. Кроме этого, следует отметить, что трубопроводы для стран СНГ Каспийского региона - это не только самостоятельный источник доходов от транзита или непосредственной добычи углеводородного сырья. Не меньшее внимание направлено к самому факту строительства нефтепроводов или его отсутствию. Развитие атрибутов демократической политической системы стран Содружества в этом регионе, принятие новых конституций, проведение альтернативных выборов - все это безусловно подняло престиж этих государств, сделав их ближе и понятнее для западных государств. Однако этого явно недостаточно для осуществления долгосрочных инвестиций. Для привлечения масштабных финансовых ресурсов необходимо создание более надежных гарантий стабильности, в качестве которых и должны были выступить нефтепроводы. Именно стабильность внутри каждой из стран дополненная широким участием иностранных нефтяных компаний, поддерживаемых своими правительствами могли стать точкой отсчета для нового более масштабного витка инвестиций в экономики прикаспийских государств. Если, конечно, к тому времени иностранные инвесторы захотят что-либо вкладывать. Таким образом, российской дипломатии необходимо учитывать не только непосредственные интересы стран Каспийского региона, но и их отношения между собой и с третьими странами. Без этого, невозможно будет отстаивать национальные интересы в стратегически важном для России регионе. Инвестиции, освоение месторождений и региональная нестабильность Региональные конфликты, политическая нестабильность и отсутствие регионального сотрудничества задерживают освоение каспийской нефти и газа, затрудняют транспортировку энергоносителей. Любой из предлагаемых маршрутов трубопроводов на своем протяжении обязательно проходит через спорные территории. Большинство стран-инвесторов опасается, что соперничество из-за стремления контролировать освоение и тем более добытые ресурсы может превратить регион в зону нестабильности, тем самым ставя под угрозу любой трубопроводный маршрут. Так, северный маршрут начинается в Баку (Азербайджан) и заканчивается в Новороссийске на Черном море в России. На протяжении почти 80 миль он проходит по территории Чечни. Западный маршрут начинается в Баку и заканчивается на Черном море в порте Супса (Грузия), пересекая азербайджанский регион Нагорный Карабах, заселенный армянами. Абхазия выиграла гражданскую войну против Грузии, но еще не успела разрубить узы, связывающие ее с Тбилиси . Конечная точка западного маршрута находится в 12 км. от Абхазии. Однако религия и религиозные чувства играют незначительную роль в конфликтах, кото-рые существуют в этом регионе. Большие сомнения вызывает также тезис о том, что конфликты, возникают из-за многолетней ненависти и имеют глубокие исторические корни. Подобные тези-сы, становящиеся общественными мифами в большей степени способствует раздуванию этих конфликтов, нежели их урегулированию. Стабильность политических систем, на что, не без гордости указывают руководители но-вых стран СНГ в Каспийском регионе, была достигнута не за счет быстрого внедрения демокра-тических идеалов в умы жителей этих государств. Прочность местных, традиционных властных структур стали преградой на пути нестабильности. Семья, принадлежность к определенному кла-ну, жесткая структуризация общества, опирающиеся на местные традиции и религию - вот фак-торы, которые обеспечили относительную внутреннюю стабильность в Каспийском регионе. Именно они смягчили переход к рыночной экономике, развал в социальной сфере, что ранее обеспечивалось государством. Отсутствие насилия в таких государствах как Азербайджан даже во время возросшей политической нестабильности можно частично объяснить функциони-рованием "семьи", которая явилась как бы посредником между правительством и широкой обще-ственностью. Общая изначальная преданность "семье" ослабляет возможную притягательность других коллективных (групповых) идеологий, например ислама. Именно это отчасти объясняет, почему в этом регионе не возник "вакуум", которым могли бы воспользоваться иностранные и прочие радикальные силы. Последние не оставляют попыток осуществить экспорт исламского радикализма в Каспийский регион, в первую очередь из стран прозападной ориентации: Пакиста-на, Саудовской Аравии и Турции. Вместо заключения Суммируя вышеизложенное можно сформулировать несколько выводов и предложений, которые из них вытекают. Прежде всего, проблема каспийской нефти, если позволят запасы "поздней" нефти состоит в том, что она могла бы рассматриваться как потенциальный мировой резерв, который может быть задействован в случае истощения запасов нефти на Северном море, Персидском заливе и других регионах мира, либо в случае изменения ценовой конъюнктуры нефти на мировых рын-ках. Потребителей каспийской нефти, испытывающих острую нужду в ней, пока нет. В связи с этим вряд ли в ближайшей среднесрочной перспективе (до 2010-2015 гг.) развернется широко-масштабное освоение нефтегазовых месторождений. Анализ действий американской дипломатии и ее основных проводников - нефтяных компаний свидетельствует о принципиально разных стратегиях развития региона. Политика США, направлена на укрепление своего влияния в регионе и расширение коммерческих возможностей для американских компаний. При этом, в планы США, как следует из их действий в последнее десятилетие, не входит форсированная добыча углеводородного сырья. Следовательно, инвестиции в начале XXI века в топливно-энергетический комплекс будут лишь на уровне, приемлемом для неспешной разработки месторождений и добычи минимального объема сырья. Соответственно достижение региональной стабильности в регионе не является, по крайней мере, в ближайшее десятилетие первоочередной задачей. Стратегия прикаспийских государств строится принципиально на иных моментах. Это масштабное привлечение иностранных инвестиций, укрепление стабильности в регионе, эконо-мическое развитие за счет топливно-энергетического комплекса. Какие выводы можно из этого сделать? Прежде всего российскому руководству необходимо разработать национальную стратегию в Каспийском регионе. Она должна учитывать как краткосрочные, так и долгосрочные цели, увя-зывая их в тоже время с экономическим потенциалом. Учитывая региональные противоречия прикаспийских государств, российская дипломатия может попытаться укрепить свои позиции, в то же время противодействуя осуществлению невыгодных для себя проектов: прежде всего в об-ласти строительства трубопроводов. Противодействие устремлениям западных стран, в частности США не должно расценивать-ся как возврат к "холодной" или иной войне. Речь идет о защите национальных интересов, что уже давно и демонстрируют американцы, на которых так любят ссылаться некоторые политики. И это совсем не мешает им, к примеру, с одной сторону говорить о необходимости и важности демократических преобразований и улучшения инвестиционного климата в России, в тоже время, вытеснять Россию из целых регионах, ослабляя ее внешнеторговый потенциал и т.п. Особенно неплохо было бы об этом помнить поборникам американской "демократии", которые готовы ид-ти на забвение национальных интересов, лишь бы услышать заокеанскую похвалу. В результате, как нам представляется, повесткой дня для России должны стать следующие шаги. В ближайшее время необходимо провести встречу глав государств прикаспийских стран. Это не только придало бы новый импульс рабочим органам, которые занимаются каспийскими проблемами, но и позволило бы сформулировать основные направления сотрудничества, в том числе и по спорным и на сегодняшний день неразрешимым вопросам. В перспективе речь может идти о создании прикаспийской "пятерки" (по примеру кавказской "четверки" или шанхайской "шестерки") для создания условия совместного взаимовыгодного сотрудничества по эксплуата-ции Каспия, причем не только в области энергоносителей. В случае создания так называемого экономического союза Каспийских государств станет возможным решение вопросов транспорт-ного коридора Север-Юг (Индийский океан - Каспийский регион - Европа), осуществление об-щих проектов по прокладке трубопроводов, эксплуатации нефтескважин. При разделе Каспия России следует придерживаться принципа 50:50 с обязательной ком-пенсацией так называемых исторических затрат. Учитывая уникальность биологических ресурсов следует избегать появления границ, придерживаясь принципа "общей воды", принятый еще в 20-х и 40-х годах и доказавший свою жизнеспособность. Этому отвечает, в частности, российско-казахстанское соглашение 1998 года, по которому разграничению подлежит лишь дно Каспия в целях недропользования, а большая часть водной толщи остается в общем пользовании. Незамедлительных совместных действий прикаспийских государств требует экологическая ситуация, сложившаяся на Каспии. Для этого, России следует настаивать на создании совместно-го координирующего органа по вопросам экологии. Возможно, что объединив усилия всех стран по спасению Каспия, будут гораздо легче решаться юридические и политические проблемы. То-гда в следующем столетии Каспий сможет послужить всем государствам этого региона, перестав быть очагом борьбы за региональное господство. |